История Желтого
дома
Эпитафия? Или история с продолжением?
 В недавнем прошлом Лаборатория социо-игровой педагогики
официально называлась Образовательный центр «АЗЪ» (даже табличка
соответствующая на входе висела). Но это – официально. А в той компании учителей
и их учеников, которые расположились под крышей четырехэтажного жилого дома №54,
что на Измайловском бульваре, прижилось название Желтый дом. Десять лет назад
оно звучало немножко вызовом. Дело было, и вправду, не только в том, что дом
выкрашен пленными немцами в радикально желтый цвет, но и в том, что – с точки
зрения официальной (я не говорю «традиционной» – уж больно слово хорошее и уж
очень про нас) педагогики – наша компания выглядела достаточно сумасбродной.
В 1989 году в школу №718 (это теперь она
называется УВК «Измайлово») пришли два новых учителя –
Сергей Владимирович
Плахотников и Мария Владимировна Ганькина, по образованию совсем не
учителя. Сергей Владимирович (СВ) – педагог-психолог, Мария Владимировна (МВ) –
структурный лингвист. Они взяли класс шестилеток и, познакомившись с уже
знаменитой тогда московской учительницей Лидией Константиновной Филякиной,
сами в свою очередь стали учениками. Каждый день, едва оправившись от своих
чудных, заводных маленьких учеников («братцев»), они ехали к Лидии
Константиновне – осваивать грамоту: как организовать жизнь детей в классе, как
научить их чтению, письму, счету и при этом сохранить в каждом ребенке
данное ему от Бога.
Все, что создано Лидией Константиновной, она
называет системой ИНОВО – интуитивно-образного возрождения в обучении.
ИНОВО является результатом многолетней огромной работы совместно с
филологом-лингвистом Владимиром Николаевичем Протопоповым, психологом
Евгением Евгеньевичем Шулешко, театральными педагогами Александрой
Петровной Ершовой и Вячеславом Михайловичем Букатовым. Именно в этой
замечательной компании и родилось название СОЦИО-ИГРОВАЯ ПЕДАГОГИКА, или СОЦИО-ИГРОВОЙ СТИЛЬ ОБУЧЕНИЯ.
 В 1991 году осуществилась давнишняя и любимая
идея Лидии Константиновны – идея семейной школы, где учителями были бы
мамы и папы. В жилом доме, в помещении бывшего детского садика с отдельным
входом (реально это две больших комнаты на 1-м и 2-м этажах плюс пара-тройка
небольших комнатушек) открылись две разновозрастных группы –
С.В.Плахотникова и М.В.Ганькиной (в числе учеников были и их собственные дети), где они вели уроки
чтения, письма, арифметики и театра, а остальные родители – ряд других предметов
(рисование, керамика, физкультура, логические игры и пр.). Родители с детьми
собирались два раза в неделю. Варили борщ, пели песни под гитару, играли в
снежки, придумывали праздники, спектакли. Ну и учились, конечно. С этого события
началась жизнь Желтого дома.
Через год из этих двух небольших групп
образовался класс под началом МВ. А еще через год и СВ, выпустив тот, их первый
с МВ, класс в среднюю школу, набрал (совместно с учительницей английского
Ольгой Алексеевной Нецветаевой) новых первоклашек.
В том же 1992-м году
Лидия Константиновна Филякина создала новую семейную школу (по традиции – Семейку),
где за партой (и не только) мамы-папы встречаются со своими трех(четырех-,
пяти-, шести)летними детишками. (Поговаривают, что теперь в
Семейку принимают – конечно, вместе с мамами-папами – уже двухлетних
малышей). Каждый год выпускает Семейка ребятишек, готовых к дальнейшей
многотрудной жизни в школе. Сейчас Семейкой руководит «бывший папа»
художник Вячеслав Сухарев (дядя Слава), а учит малышей грамоте «бывшая
мама» Галина Ершова.
А в 1995-м мама одной из учениц СВ Ольга Петровна
Лапина, которая, самоотверженно помогая СВ и МВ, вникая в их работу,
присматривалась к профессии учителя начальной школы, одновременно с этим ведя
уроки английского, развивающих игр и продленку, – решилась набрать свой
собственный первый класс.
В том же году в Желтом доме появился
Сергей
Евгеньевич Савельев – учитель музыки и гитары, закончивший Керосинку
(Нефтяной институт им. Губкина – Губкетут!), сочинитель песен и анекдотов, рассказыватель баек, балагур и выдумщик – и сразу стал тем, без чего
Желтый дом представить невозможно. Да и не надо – потому что Сергей Евгеньевич,
в отличие от многих некоторых, никуда не делся.
А еще через год в Желтом доме появилась
классная учительница английского (а позже – и немецкого) языка, организатор и
вдохновитель многих затей – пятикурсница МЭИ Анна Игоревна Пахомова. И
застряла на пять лет.
Да, были времена, когда в Желтом доме учились
три класса – четвертый, третий и первый. Правда, нелегально. Первоклашкам отдали
единственное пригодное для класса помещение (оно же, путем сдвигания в угол
парт, расстановки стульев по стенкам и мытья пола, превращалось в зал для уроков
театралки у «старших»). Третьеклашки на втором этаже постоянно навлекали на себя
очередной гнев жильцов и далее – префектуры. А четвероклашки и вовсе поначалу
ютились в крохотной комнатке – вместо доски писали мелом на стенках. Потом
перебрались в переоборудованную под класс детсадовскую кухню. Там было плохое
освещение и все время протекал потолок – приходилось сидеть по трое за одной
партой, чтобы освободить место для многочисленных ведер и тазиков.
И без того ветхий Желтый дом ветшал: проводка
имела обыкновение гореть, штукатурка – осыпаться, раковины – забиваться, краны –
течь, туалеты – засоряться. Время от времени нас обещали выселить, а дом снести.
Мы жили на чемоданах, чуть не каждый год считая последним…
 А жизнь между тем продолжалась. С 1995 по 1997,
когда в ЖД учились три класса да еще постоянно приходил на театралку и в гости
первый выпуск, – был периодом бурного рождения традиций. Традиции
рождались и крепчали. Мы разрабатывали методические пособия, придумывали
совместные праздники, ходили в совместные
походы, на театралке
выбегали босыми на улицу и растирались снегом (тем были знамениты среди бабушек
района), издавали рукотворные журналы, собирали коллекции, ходили по
музеям, ездили в другие города и т.д.
Уставали страшно. Но жили интересно, насыщенно,
осмысленно. Каждый день сулил открытия. И самое главное – было с кем ими
поделиться. Была замечательная компания учителей, где каждому нужно и важно было
говорить про детей.
Давным-давно Евгений Евгеньевич Шулешко
сказал мне: "Найдите себе компанию, в которой вам интересно и важно было бы
говорить о детях. Получится – значит, будет потихоньку складываться язык,
описывающий происходящее с вами и вашими учениками и позволяющий вам понимать
собеседника. Общий язык. Адекватный происходящему. И в этом будет залог вашего
профессионализма".
Язык педагогики – есть ли такой? В любом случае
хотелось бы, чтобы это был человеческий язык. Язык, на котором люди
разговаривают друг с другом. Об уровне знаний, умений, навыков, методиках,
программах и контрольных в том числе. Но при этом – о детях. Как им живется во
всем этом? Что говорят? Над чем смеются? Чем опечалены? И как живется с ними
нам?
Бывает, что живется трудно. Бывает, что
боишься, не понимаешь, злишься, кричишь, сам себя обманываешь, не спишь,
стыдишься, сам себе противен. Но если мы и можем что-то по-настоящему, то только
сами. А если сами, то своей собственной кровью.
Я вхожу в класс, а класс стоит на ушах. Как
начать урок? Как проверить домашнее задание? Что делать с опоздавшими? Как
закрутить урок, чтобы не оставить лазейки разгильдяю? Как растормошить тихоню и
озадачить торопыжку? Как сделать, чтобы работали все? За что ставить отметку?
Что бы такое придумать, чтобы на перемене дети не бесились? Как добиться
хорошего темпа на уроке? Как заставить слушать? Как сделать, чтобы не я к ним
приставала с вопросами, а они ко мне?.. И будь ты хоть семи пядей во лбу, но
тебе придется решать эти вопросы. Знаю учителей, которым так не хватает
профессиональных знаний, умений, навыков – и вовсе не в материале, а в
выстраивании себя, рабочего пространства вокруг, своего стиля.
Чуть ли не ежедневные
учительские «посиделки»
были нашими университетами педагогического мастерства и курсами повышения
квалификации одновременно. Вячеслав Михайлович Букатов – наш бессменный
(несмотря на то, что у руководства УВК в какой-то момент не нашлось для него
хотя бы символической ставки) научный
alma-pater –
тактично, ни в коем случае не навязывая своих представлений, окучивал наши
«учительские посиделки». Жаль, что сейчас их нет…
…
В настоящее время в Лаборатории один класс –
Ольги Петровны. Набирает она первоклашек раз в три года, каждый раз считая, что
это ее последние ученики, поскольку «на этот раз Желтый дом уж точно снесут».
Может быть, поэтому моя «История ЖД» так смахивает на эпитафию?!
Лю-ю-юди-и-и! Найдите нас! Помогите нам!..
К началу страницы
|